Шаталов В. Ф. Эксперимент продолжается. М. Педагогика. 1989
|
|
 Скачать 4.29 Mb.
|
Шаталов В.Ф.- Эксперимент продолжается.- М.- Педагогика.- 1989 Тексты/… Шаталов Виктор Федорович. Эксперимент продолжается (c) Шаталов Виктор Федорович, Эксперимент продолжается, 1989. (c) Издательство "Педагогика", 1989 OCR, spellcheck: Руслан Барабаш, 2004 --------------------------------------------------------------- АННОТАЦИЯ Шаталов Виктор Федорович "Эксперимент продолжается" - М. Педагогика, 1989.-336 с.: ил. В книге обобщаются основные принципы и содержание разработанной под руководством автора экспериментальной методической системы (ее элементы изложены в ранее вышедших книгах В.Ф. Шаталова "Куда и как исчезли тройки", 1979; "Педагогическая проза", 1980; "Точка опоры", 1987). Основное внимание уделяется осмыслению новых подходов к обучению в свете задач реформы школы. Для учителей. ББК 74.21, ISBN 5-7155-0089-3
* ВЕЧНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ * С чего начинается творчество учителя? Что становится толчком к той внутренней работе, которая ведет к рождению нового приема, варианта урока, технологии обучения, педагогической идеи? Почему не довольствуется он найденным, проверенным, действующим, над чем мучительно бьется, к каким вершинам стремится? Месяцы, годы, десятилетия, вся жизнь - непрекращающийся поиск, эксперимент, "езда в незнаемое", чтобы из руды фактов, наблюдений, ошибок, задач и проблем добыть золотинку - прием, который включит в движение мысль ученика, зажжет в нем жажду познания, сделает учение радостным и победным. С чего же все началось? Послевоенное лихолетье. Выжженные села, разрушенные города, разбитые человеческие судьбы. Тяжело было всем, но более всего - школе. Три четверти детей - без отцов. Невосполнимое наследие войны. Все семейные тяготы легли на плечи матерей. Но что удивительно: чем сложнее были условия, чем труднее было работать учителям, тем напряженнее и целеустремленнее велся педагогический поиск. Поиск путей к умам и характерам ребят. То было время большого труда. Нужно было расчищать завалы от взрывов; приспосабливать для жилья и учебы те немногие здания, которые можно было восстановить; обеспечивать металлоломом мартены. Дел было невпроворот, хватало забот и старым и малым. Праздных не было. А разве может что-нибудь еще так единить и взрослых и детей, как общий труд? Да еще если он с выдумкой, фантазией, шуткой, игрой! Чтобы работа спорилась, надо дать ей смысл, не превращать дело в повинность, в унылую обязаловку. Хотение - мать радения. Помню, в какое увлекательное действо превращали мы тот же сбор металлолома. Собирали его целую неделю. На больших листах общих ведомостей фиксировали каждый добытый килограмм и, кроме того, разными красками выделяли чугун, цветные металлы, черный металл первой, второй и третьей категории - на базах вторчермета их оценивали по отдельным тарифам. Дети любят учет. Тем более если его итогом в конце недели становятся игрушки, книги, грамоты, подарки и, конечно же, пальто, платья, ботинки и другие предметы первой необходимости. Теплое зимнее пальто за призовое место в сборе металлолома не подачка - награда. А к награде иное отношение - ею гордиться можно. На всевозможные поощрения самым активным участникам сбора металлолома отчислялось не менее одной трети от суммы, выплачиваемой вторчерметом, а это составляло до полутора тысяч рублей в старом масштабе цен - очень приличные по тем временам деньги. Стоимость же большинства призов-подарков не превышала полутора-двух рублей. Нетрудно подсчитать, сколько ребят получали подарки. До 50-60 человек! А всех учеников в школе было около 500. Можно вообразить, в какой ребячий праздник превращалось награждение победителей и с каким энтузиазмом проходила очередная поисковая эпопея. Неполной средней школы No 8 Донецка, где все это происходило, давно уже нет. Она закрылась в 1955 г. Здание было старое, дореволюционное, да и находилось в зоне опасной концентрации газов рядом с металлургическим заводом. Нового здания мы не получили, учителя и дети были распределены в другие школы. А опыт бывшей 8-й? Возможно, сегодня, когда в нашу жизнь входят самофинансирование, бригадные подряды, кооперативы, хозрасчет, стоит подумать, как использовать стимул личной, в том числе материальной, заинтересованности в таком важном деле, как сбор макулатуры, металлолома, и других видах трудовой деятельности, отдавая ребятам часть вырученных, точнее, заработанных ими денег. Результативность такого подхода к организации дела доказала наша 8-я, постоянно побеждавшая остальные школы города не только в добывании металлолома. "Выбей из круга!" Открытая еще до революции, 8-я школа не имела ни спортивных площадок, ни спортивного зала, ни актового, ни цветников, ни своего земельного участка. С трех сторон ее окружали частные домостроения, а с четвертой проходила булыжная дорога. Был у школы лишь крохотный дворик с глухими стенами по периметру, поэтично называемый римским. Не развернуться, не разбежаться, но зато мяч можно было швырять во все стороны без опасений и оглядки: стену не прошибешь и через два этажа не перебросишь. Десятиклассник, поднатужившись, может быть, и смог бы, да десятиклассников-то у нас не было: старший класс - седьмой. И вот в этих условиях идеальной с точки зрения физического развития ребят оказалась простая, давно уже известная игра. На земле вычерчивается круг диаметром 5-6 метров, 10 человек становятся в круг, а еще 10 - за его пределами. Ударами волейбольного мяча надо выбить из круга всех десятерых. Игра так и называется - "Выбей из круга!". Несколько условий игры. Игрок, который находится внутри круга, может поймать летящий мяч, но тут же должен возвратить его одному из тех, кто находится вне круга. Правило "запаса" не действует, т. е. игрок, поймавший мяч, лишается права остаться в круге после пропущенного удара или вызвать в круг ранее выбывшего из игры товарища. Это позволяет сделать игру более динамичной и быстротечной. Мяч, отскочивший от земли, ловить запрещается. Игрок, находящийся внутри круга, считается выбывшим из игры, если наступит на черту круга или заступит за его пределы. Игра начинается по команде судьи. Одновременно включается секундомер. Когда выбивается из круга последний игрок, секундомер останавливается. После завершения первого тура игры (когда выбыли все находящиеся в круге) команды меняются местами. Побеждает команда, которая дольше смогла продержаться внутри круга. Чемпионат школы проводился по круговой системе, результаты заносились в таблицу, вывешенную в коридоре первого этажа. Вероятно, не стоит рассказывать об атмосфере, которая царила в дни состязаний, о толпах болельщиков, страстно реагировавших на каждый меткий удар и на каждый удачный финт игрока, находящегося внутри круга. Очень скоро выделились асы, мастера экстракласса. Их игру отличали высокие прыжки, неожиданные падения, обманные движения корпуса, мгновенная реакция на самый быстрый и резкий бросок мяча. На игровой площадке не имели ни малейшего значения только что полученные оценки по математике, физике или иностранному языку. Здесь царили другие законы отношений и поклонений. Сейчас уже не вспомнить, кому первому пришла в голову шальная мысль вызвать на соревнование старшеклассников соседней средней школы No 6, но вызов был милостиво принят, условия согласованы, день встречи назначен. И грянул бой. В считанные секунды выбивали наши ребята из круга команду самонадеянных старшеклассников (сборная VIII-X классов). 6-я пыталась несколько раз взять реванш, но превосходство тренированных "малышей" было неоспоримым. Разрыв во времени исчислялся уже не секундами, а минутами. "Римский дворик" задыхался от смеха и торжества. С тех пор прошло больше 30 лет, но и сегодня инженеры, исследователи, кандидаты наук, генеральные директора спортивных комплексов и... пенсионеры при встречах с волнением вспоминают счастливые дни учебы в маленькой семилетней школе No 8, сумевшей дать им в те тяжелые времена нравственную и физическую закалку, запас оптимизма на всю оставшуюся жизнь. На подступах к новой методике Поиск новых методических приемов, начатый еще в 1952 г., был продолжен на уровне эксперимента в 1953-1955 гг., когда в распоряжении автора были уже не отдельные классы, а полнокомплектная школа - неполная средняя No 8 Донецка. Но ни 1952-й, ни 1955-й год нельзя считать отправными вехами работы на новой методической основе, тем более временем рождения новой системы обучения. И вот почему. Методический прием - это целенаправленное педагогическое действие, обеспечивающее решение той или иной воспитательно-учебной задачи. Совокупность методических приемов, неизбежно приводящих к планируемому результату, может быть определена как метод. Объединение методов образует методику. Примерами могут быть и методика математики, и методика географии, и методика химии, и многие другие методики. Интеграцию методик, основанных на научных концепциях и успешно решающих становые воспитательно-образовательные задачи, следует считать системой обучения. В 1955 г. никакой системы обучения не было. Более того, располагая множеством методических приемов и методов, я был убежден, что все они применимы к двум-трем школьным курсам и эффективны только "в руках автора". Переломным стал 1956 год, когда значительно более высокие результаты (по сравнению с обычными) были получены на нескольких учебных параллелях во всех экспериментальных классах от V до X по таким учебным дисциплинам, как математика, физика, астрономия и автодело. В последующие 2-3 года совершенно отчетливо стали просматриваться зоны переноса новых методов обучения на географию, химию, биологию и другие учебные предметы. Экспериментальная работа обрела перспективу, общую стратегию и тактику.
Эта категория давала право проводить турниры более высокого классификационного уровня. Все разрядники были разбиты на три группы (две группы мальчиков и одна группа девочек), и началась борьба за получение четвертого спортивного разряда. Заметим сразу, что это не так просто - набрать 67% очков среди тех, кто оказался лучшим в первых турнирах. Поутихли разговоры, почти исчезли "зевки" - отстаивали престиж. В трудных позициях защищались цепко, упорно, изобретательно. В этом не было ничего необычного. Удивляло другое.
В течение многих лет наблюдения и исследования проводились и в средних, и в старших классах, и в массовой, и в вечерней школе рабочей молодежи. Результаты совершенно определенно говорили об одном и том же: природная одаренность сплошь и рядом никак не соотносилась со школьными успехами, отраженными в классных журналах и ведомостях. А однажды... Несколько уроков подряд очень сложная проволочная головоломка переходила из рук в руки. За ее решение брались самые лучшие ученики, но безуспешно. И вот на одной из перемен несколько минут присматривавшийся к проволочным переплетениям Андрюша Сучков, один из самых слабых учеников класса, вдруг взял в руки головоломку и тотчас же разъединил ее детали, продемонстрировав тем самым великолепное пространственное воображение. Ведь весь процесс разъединения он представил мысленно! После секундного оцепенения одноклассники куда как более уважительно посмотрели на Андрея. Итак, путь к развитию познавательной активности был нащупан. Но, возможно, есть способ стимулирования процессов восприятия и запоминания? Снова задача, которую нужно во что бы то ни стало одолеть. Ведь без освоения, например, математической азбуки - теорем, определений, законов действий, вычислительной техники - не постигнуть саму математику. Да и вообще любая творческая деятельность возможна только на базе диалектически усвоенных глубоких и прочных знаний. «...Можно выделить три признака творческого акта: а) необходимость предварительных знаний; б) подсознательное ассоциирование далеких понятий; в) критическая оценка полученного результата»1. В каком же соотношении могут и должны находиться объемы информации, с одной стороны, получаемой учащимися в процессе обучения и, с другой - надежно усваиваемой ими на промежуточных и завершающих этапах работы? И здесь нам придется вторгнуться в проблему, связанную с потенциальными возможностями мозга. Неожиданный результат В двух пятых классах объявили, что через две недели в актовом зале школы каждому ученику будет предоставлено право задать любой вопрос по теоретическому курсу математики любому ученику параллельного класса и соответственно каждому придется ответить на один вопрос ученика из другого класса. Повторяющихся вопросов не будет. Поэтому для успешного участия в состязании необходимо иметь в запасе 10-15 предварительно подготовленных вопросов. За вопрос, на который не будет дан ответ, участник получает выигрышный балл, если он сам сможет ответить на свой вопрос. В противном случае выигрышный балл снимается. Индивидуальных зачетов не будет. Все выигранные баллы - в копилку класса. Новизна состязания и коллективная ответственность за его результат - это очень сильные стимулы. Две недели шуршат страницы учебников, две недели ребята консультируют и контролируют друг друга, радуются удачным находкам, готовят вопросы-ловушки, живут в напряженном ожидании предстоящего поединка и с удивлением начинают замечать, как с непринужденной легкостью воспроизводят формулировки правил, определений и математических законов даже самые безучастные молчуны. Выводы формул, доказательства теоретических положений и мелкие, казалось бы, уже давно позабытые следствия становятся день ото дня все более привычными и понятными. Описывать сам ход игры, видимо, нет смысла, так как в дальнейшем она трансформировалась в опрос по листам группового контроля, но результаты ее казались тогда каким-то чудом: даже самые слабые ученики отлично помнили весь теоретический материал и бойко отвечали на разнообразные вопросы. Сегодня этим уже никого не удивишь. Учащиеся экспериментальных классов за один учебный год изучают программу по математике IV и V классов, без запинки отвечая на сотни вопросов. Проходит еще один учебный год, и ребята с тем же успехом осваивают учебные программы VI и VII классов, не забывая при этом ничего из всего изученного за предыдущий учебный год. Такая интенсификация учебного процесса достигается благодаря новой методической системе обучения, создаваемой и совершенствуемой вот уже в течение 30 лет. Новая методика позволила учить не только быстрее, но и лучше. И это "лучше" касалось не только глубины и прочности знаний, но и их качества, а самое главное - мотивации учения, отношения детей к самой учебной деятельности как к увлекательному труду, доставляющему удовольствие и радость развития ума, всех внутренних сил. ПРОТИВОСТОЯНИЕ
открывается из ее окон? А ведь это та самая окружающая среда, которая или облагораживает, или незаметно, изо дня в день подавляет, угнетает человека, особенно ребенка. Вот, например, донецкие школы No 2, 3, 13, 15, 22, 33, 53, 95 и ряд других выходят фасадами на самые оживленные магистрали города. Сотни тысяч машин, трамваев и троллейбусов проносятся мимо окон этих школ, загрязняя воздух пылью и выхлопными газами, терзая слух раздражающим гулом и дребезжанием стекол. Самое поразительное, что все классные комнаты обращены к дорогам, а рекреации, где ребята проводят короткие шумные перемены,- к скверам и жилым кварталам. Кто спроектировал такую вне здравого смысла педагогическую абракадабру? А ведь подобное бездумье типично не только для Донецка. Скажут: зачем здесь об этом? Речь-то вроде бы о методике... Да, о методике. Но методика эта зачиналась в стенах средней школы No 6, расположенной на перекрестке бывшего Николаевского проспекта и 9-й линии. Хмурое, казарменного типа здание, сооруженное на пожертвования горожан еще до революции и известное как Братская школа, возвышалось своими тремя этажами над окружающими халупами, из которых в основном и состояла бывшая Юзовка. Булыжный, уходящий под уклон к реке Кальмиусу Николаевский проспект был одной из самых шумных магистралей города и одновременно дорогой на городское кладбище. А в дополнение ко всему окна большинства классных комнат выходили на 9-ю линию, по которой курсировали семь маршрутов городского трамвая. Под аккомпанемент громыхающих телег, ревущего автотранспорта, звонящих трамваев и похоронной музыки и работала средняя школа No 6, которая только-только была реорганизована из мужской, наводившей страх на весь микрорайон, в смешанную. Так было ликвидировано нелепейшее решение старого минпроса о раздельном обучении. И вот в эту школу после четырех лет преподавания в неполных средних пришел учитель, которому было поручено вести физику, математику и астрономию во всех классах - от пятого до десятого. Как же и чем жила школа в то время? Надо сказать, что она отличалась редким подбором прекрасных учителей. Нельзя не вспомнить математика Лидию Владимировну Тимошенко, позже удостоенную звания заслуженного учителя УССР, словесника Екатерину Михайловну Берчанскую, историка Ольгу Ивановну Павлову, преподавателя украинского языка Юрия Ефимовича Корытного и "физкультурника" Виктора Ивановича Каретникова. О каждом из них можно писать повесть. Это были последние годы учительской вольницы, когда в классных журналах стояло столько двоек и единиц, сколько их сегодня и представить себе невозможно: ежегодно в V-VII классах оставляли на второй год по 5-7 человек, что считалось вполне нормальным. Бывало и больше, но это уже осуждалось. Успеваемость же в процентном исчислении находилась на отметке 82-83%. Не касаясь общего состояния дел в школе тех лет, отмечу только, что тогда уже обнаруживалось сползание к процентомании, разгул которой начался после 1960 г. Важность этой детали станет понятной из последующего рассказа. Первые же месяцы работы в СШ No 6 выявили угнетающую картину: треть учеников в каждом классе никак не реагировала на двойки, смирившись с уделом будущих второгодников. Какими усилиями можно было расшевелить эту инертную массу? Ужесточением требований? Бессмысленно. О том, чтобы оставить все как есть, не возникало и мысли. Выход был только один - не щадить себя, искать способ вытянуть ребят из трясины бездумья и равнодушия. И вот уже в начале первой четверти (сентябрь - октябрь) девятиклассникам было объявлено, что они имеют право прийти в кабинет физики во внеурочное время в любой день ответить по тем пройденным разделам, за которые полущены двойки. Итоговая отметка за четверть будет выставлена с учетом результатов ответов в физкабинете. Сказать, что кабинет физики наводнился отстающими, нельзя, но сюда все чаще стали приходить самые слабые ученики. В классе отвечать им было неудобно, а в доверительной, неофициальной обстановке - проще, спокойнее. Каждый готовил 1-3 параграфа, но параграфы-то были у каждого свои! И это оказалось принципиально важным: сдавая "свои" параграфы, эти ученики по несколько раз прослушивали ответы товарищей, которые шли следом за ними. Удивительное это состояние - слушать то, что уже ответил и что вроде бы неплохо знаешь. Это ведь возвращение к пройденному, но на ином качественном уровне осмысления. Это похоже на то, что испытывает учитель, многократно прослушивая ответы учащихся. И, наконец, произошло долгожданное: лед апатии тронулся, в классе стали чувствоваться перемены в распределении сил. Традиционные молчуны и записные двоечники вдруг преобразились. Поднимают руки, с готовностью формулируют любой закон, предлагают для решения задач необходимые формулы и даже(!) дополняют ответы отличников. Сколько в это было вложено труда, сейчас и вспомнить страшно, но за первым шагом последовал второй: была изменена система оценивания. В специальных ведомостях
Это была не просто жесткая, но жестокая система, и от этой жестокости больше всех страдал сам учитель: ведь он должен был безвыходно с утра до вечера находиться в физическом кабинете. Когда никого не было, мастерил, делал стенды, готовил лабораторное оборудование. Работы всегда хватало. Но все, кто получил три двойки, знали: в кабинет можно было прийти в любое время, их ждет учитель, который выслушает спокойно, без упреков и подвохов, а если надо, еще раз объяснит непонятое. И теперь не на кого было злиться, кроме как на свою лень и нерадивость, если двойка оказывалась не исправленной к концу четверти. Поэтому услугами бесплатного репетитора не пользовались только уж отдельные уникумы. В слове репетитор не вижу ничего предосудительного, ибо repeter (фр.) означает "повторять". Такая позиция давала независимость, позволяла требовать понимания и уважения к себе и своему труду и от родителей учеников, и от администрации школы, и от классных руководителей, тем более когда в классах находились "живые результаты" такой работы - не успевавшие по другим предметам имели хорошие оценки и по физике и по математике. В чем же можно обвинить учителя-экспериментатора, отдающего свое время и самого себя каждому, у кого есть хоть малейшее желание учиться успешно? И все же уязвимое место нашли в системе выставления оценок. Она в корне отличалась от традиционной, но, как ни странно, сами ребята на нее не роптали. В ней было что-то от игры – число учащихся, получавших оценки на уроке, увеличилось в 2-3 раза и доходило в отдельные дни до 12-15 человек. Правда, и ответы несколько сокращались по объему, но в совокупности одна оценка в классном журнале отражала значительно больший материал, чем при обычном опросе. Вот эта-то парциально уменьшенная норма одного ответа и создавала иллюзию легкости получения высокой отметки, а то, что теперь ребятам приходилось серьезно готовиться к каждому уроку, воспринималось как само собой разумеющееся: так и должно быть, как же иначе? Хотя это "иначе" было сплошь и рядом на практике, а должное лишь в теории. Нетрудно представить, во что бы вылился обвинительный процесс на педагогическом совете. Но до педсовета дело так и не дошло, и тому была причина. Всякому, кто приходил во внеурочное время и не мог ответить на какой-нибудь вопрос, учитель непременно подробнейшим образом объяснял материал, а объяснение сопровождал небольшими набросками, чертежами, набором ключевых слов, используя при этом цветные карандаши. Листочки эти ребята уносили с собой, а в следующий раз перед ответом воспроизводили их на доске или на чистых листах бумаги. Отдаленно это напоминало традиционное конспектирование, но было значительно более лаконичным и изобиловало множеством ярких образных выражений и символов, опираясь на которые с необычайной легкостью восстанавливалась логикарассуждений и последовательность объяснения. Не случайно поэтому такие листы были названы опорными конспектами. Они ходили по рукам, их переписывали в отдельные тетради, они оказались незаменимыми при подготовке к экзаменам. Можно было бы привести множество примеров, раскрывающих роль и значение деталей опорных конспектов для осмысления не просто больших, а очень больших и сложных разделов. Вот лишь один из них. 1957 год. Средняя школа No 6. На опорные конспекты уже переведен весь курс физики. Десятиклассники сдают экзамен. В физкабинете у трех стен стоят три большие доски, у каждой работает ученик, готовясь к ответу по экзаменационному билету. Вот Коган, спокойный, старательный, хорошо успевающий ученик, положил мелок и повернулся лицом к комиссии. Вся доска исписана. Но что это?.. - Какой у тебя номер билета? - Двадцать третий. - Прочитай, пожалуйста, вопрос. - Самоиндукция. - А у тебя? На доске - выкладки для ответа об электромагнитной индукции. Прошла минута, другая. Прошло еще 5 минут. Коган стоит у доски, опустив плечи, в полной растерянности - провал памяти. И не удивительно. Полчаса он старательно исписывал доску, мысленно проговаривая предстоящий ответ, и вдруг... На его месте и взрослый бы человек растерялся. И тогда: - Коган, гвоздик. Лицо юноши осветилось радостью. В минуту была вымыта доска, а еще через 20 минут на ней был готов ответ на вопрос билета. Единственное слово помогло восстановить в памяти во всех логических связях один из самых каверзных вопросов курса физики. О том, насколько проще усваивать учебный материал с помощью опорных конспектов (позже они приобрели еще более компактную форму и стали называться опорными сигналами - ориентирами на дороге к цели), говорится в нескольких тысячах анкетных откликов учащихся школ, техникумов, студентов высших учебных заведений, курсантов военных училищ и, конечно, учителей. Это стало понятно всем, кто стал использовать опорные конспекты в своей практике. "Удивительная штука - человеческая память! Два-три слова - и, будто высвеченные лучом прожектора, с поразительной яркостью возникают лица, события"2. Эти слова принадлежат человеку, который много лет провел в сталинских лагерях по ложному обвинению и, не имея карандаша и бумаги, пользовался узелковым письмом - завязывал маленькие узелки на суровых нитках. Нитки эти у него не отбирали, и после реабилитации он по этим узелкам восстановил в памяти события страшных лет. Можно с уверенностью сказать, что опорные конспекты и сигналы, если бы их стали широко использовать в школах, спасли бы от второгодничества миллионы учащихся, но тогда никто не увидел в опорных конспектах реального способа искоренения этого зла. А может быть, и не хотел увидеть? Десятилетиями школа выдавала стандартные 80% успеваемости, и это вполне устраивало и учителей, и наробразовское руководство. А дети? Что дети! Их можно было обвинить в нерадивости, тупости, генетической неспособности к учению, в других пороках. А ведь еще М. Горький сказал, что если человеку всю жизнь говорить, что он свинья, то он, в конце концов, может и захрюкать. Нелишне в связи с этим вспомнить и Сен-Симона, который требовал, чтобы его по утрам будили словами: "Вставайте, граф, вас ждут великие дела!" Итак, новая методика обучения припозднилась, но не опоздала. Стоило бы только начать эксперимент не в 1956 г., а на несколько лет позже, как он был бы уничтожен в административном порядке. Рассудим: нетрадиционная система учета знаний допускала (и даже требовала) в первые полгода - год работы на новой методической основе обязательного выставления неудовлетворительных оценок. Но уже в начале 70-х годов учителя были фактически лишены такого права: в школы ворвался процентный вал, и каждая выставленная в конце учебного года двойка оборачивалась для учителя неисчислимыми бедами. Поэтому стало торжествовать пресловутое "3 пишем, 2 - в уме". О творчестве в этих условиях не могло быть и речи. Из школ изживались требовательные, бескомпромиссно честные педагоги, а им на смену приходили все новые и новые выпуски молодых учителей, безропотно обеспечивающих 100% успеваемости при "всевозрастающем уровне качества знаний". И это продолжалось не год и не два - десятилетия! Теперь эти годы принято называть застойными. Но школа не просто остановилась, она все глубже и глубже погружалась в трясину угодничества, лжи и приспособленчества. * ЖИВАЯ РЕЧЬ НА УРОКЕ * Урок во всем его многообразии и во всех разновидностях – необычайно сложное педагогическое явление. О сложности его можно судить хотя бы по тому, что за последние 100 лет одна только продолжительность его варьировалась от 80 до30 минут! Как получить от каждой минуты урока максимальную отдачу? Над этим вопросом постоянно бьется научная и учительская мысль. Вполне естественно, что единой модели для всех, без исключения, уроков нет и быть не может. На уроках математики, где решение упражнений чередуется с поисковой деятельностью при выполнении разноплановых самостоятельных заданий, случается так, что на протяжении двух и более недель учащиеся не получают нового учебного материала - идет отработка операционных навыков и осмысление связей между ранее изученными разделами. А вот учителям истории почти на каждом уроке приходится сообщать новые сведения, факты, имена, даты и т. д. Но для всех уроков характерна общая педагогическая проблема, точнее, беда. Давайте посчитаем Раннее утро. Родители отправляют своих детей в школу, где им надлежит провести долгих 6 уроков. Почти на каждом из них значительная часть времени выделяется для устных ответов учащихся. По своей педагогической значимости это едва ли не самые важные минуты: время, когда отрабатываются навыки активной, доказательной речи, мысль оформляется в слово, развивается языковая культура. Причем не только у тех, кто отвечает, участвует в диалогах, беседах, но и у тех, кто слушает, готовится внести коррективы в ответы товарищей, мысленно уточняет и обобщает отдельные высказывания, т. е. овладевает внутренней речью. Еще никому и никогда не удавалось размышлять, не облекая свои мысли в слова и фразы. Мышление внутренняя речь – единый процесс. Не потому ли наши дискуссии и споры неплодотворны, что мы не умеем слушать? Но вот закончен опрос, и учитель приступил к изложению нового материала. Педагог-мастер всегда переведет лекционный рассказ в русло эвристической беседы, отличительная особенность которой - лаконичность и четкость высказываний, а сверх того - быстрота реакции на мысль собеседников, т. е. во время объяснения нового дети тоже учатся говорить. На последних минутах урока, когда закрепляется новый материал, ученики снова участвуют в его обсуждении. Вычленим этапы урока, на которых дети получают возможность в разных формах развивать свою речь: Ответы у доски. Дополнения и ответы с мест. Анализы ответов товарищей. Эвристические беседы при изложении нового материала. Закрепление нового материала. Казалось бы, все хорошо и оснований для тревоги нет. Пожалуйста, не читайте дальше! Подумайте и запишите, сколько минут, по вашему мнению, в действительности говорит каждый ученик в течение рабочего дня. Записали? Отлично. Попытку ответить на этот вопрос уже сделали в лекционных залах более 100 000 человек, из которых абсолютное большинство - учителя, преподаватели техникумов и вузов, работники народного образования. 60% из них назвали время в пределах от 5 до15 минут. Еще 30% -до 30 минут. Остальные - в пределах часа. На каждые 500 человек приходится 1-2 пессимиста, полагающих, что каждый ученик говорит в течение 6 уроков менее 3 минут (психологический парадокс: 4 минуты не назвал никто). Прежде всего отметим необычайно большой разброс в ответах: от минут до часа! Вывод напрашивается малоприятный, но неизбежный: среднее время разговорной речи каждого ученика на уроке осталось вне поля зрения педагогов. А ведь его можно вычислить с высокой степенью точности. Произведем эти расчеты. Из 6 уроков один, как правило, "немой" (физкультура, диктанты, самостоятельные, практические, контрольные и лабораторные работы, киноуроки и пр.). Остается 5 уроков. Согласно инструкции, ограничивающей время опроса на уроке 15 минутами (а она никем пока не отменена!), это 75 минут разговорной речи. Наблюдения показали, что во время устных ответов учащихся одну треть времени говорит учитель (вопросы, уточнения, замечания, обращения к классу). Таким образом, на долю учащихся (ответы и комментарии к ним) остается 50 минут. Во время эвристической беседы на каждом уроке дети говорят не более 5 минут. При закреплении нового материала активные ответы учащихся за весь рабочий день в школе занимают не более 80 минут. В типичном классе - 40 человек. Итого: 2 минуты в день на каждого ученика! (Если каждого сможет, что невероятно, опросить учитель.) За долгие 6 уроков всего только 2 минуты для того, чтобы рассказать обо всем, что усвоено накануне, добыто в нелегком ученическом труде дома за скромным письменным столиком, извлечено из старых домашних архивов или из газет и журналов. Вдумаемся: 25 секунд в пересчете на каждый урок... Стоит ли после этого удивляться, если дети, страдающие дефектами речи, застенчивые от природы или отставшие от своих товарищей по каким-либо причинам, случается, неделями не произносят на уроках ни одного слова. А потом молчание незаметно становится привычкой и нормой отношения ко всему происходящему вокруг. Если уж и удивляться, то только одному: как могло случиться, что до сих пор внимание педагогов не было акцентировано на этой животрепещущей проблеме? Педагогика как наука необычайно сложна. Не исключено даже, что в природе вообще не существует более сложной науки, чем педагогика. Сложность ее - в головоломных сплетениях взаимосвязей сотен тысяч компонентов. Мера же ее ответственности не деталь, не станок - человек! Подарить время В последние годы много говорят и пишут о необходимости создания оптимальных условий для развития творческого мышления учащихся. Но где, кто и когда научно обосновал те условия, в которых бы развивалось и утверждалось в широкой практической деятельности творческое мышление учителей? Во всех, абсолютно во всех постановлениях партии и правительства о школе в тех или иных формах выдвигается задача всемерной поддержки поисковой деятельности учителей. Значит, эта область педагогики должна быть ведущей в научных изысканиях. На деле это далеко не так. И причина прежде всего в том, что из общего круга педагогических задач трудно вычленить те, которые могут и должны быть решены усилиями многомиллионной армии учителей. На наш взгляд, чтобы активно вовлекать учителей-практиков в творческую, исследовательскую работу, надо четко сформулировать исходные данные каждой из основных задач и определить условия, в которых должно быть найдено их решение. Представим себе простую ситуацию: во всех институтах усовершенствования учителей, в методических кабинетах, на кафедрах педагогики университетов и педагогических институтов, в Домах учителей и в школьных учительских вывешены плакаты: Товарищи учителя! Среднее время активной устной речи каждого ученика в течение 6 уроков рабочего дня - 2 минуты. Найти доказательный путь к увеличению этого времени - это, значит, решить одну из важнейших педагогических проблем. Какого же признания будет достоин педагог, который подарит каждому ученику хотя бы еще одну дополнительную минуту активной речевой практики на уроках в течение рабочего дня?! Ведь за всю школьную жизнь ребенка это составит более 30 часов приобщения к искусству слова, к искусству полемики, к ораторскому искусству. Это те 30 часов, в течение которых школьник будет учиться толково, четко и аргументировано излагать свои мысли. И это каждому школьнику - на все времена! Не просто забава Каждому из нас приходилось видеть фильмы с участием детей. Но все ли обращают внимание на безупречную дикцию маленьких артистов? А прислушайтесь, как говорят, произносят слова многие девочки и мальчики в школе, дома, на улице. Кому-то "не даются" шипящие, другие не произносят трудные сочетания согласных, третьи "проглатывают" целые слоги. Как достичь того, чтобы устная речь ребят была не только содержательной, правильной, но и красивой, отчетливой с точки зрения норм произношения? Опыт многих лет работы показывает, что большую роль в формировании произносительной, орфоэпической культуры играют скороговорки, постоянное и целенаправленное обращение к ним на уроках - не только языка, но и других учебных предметов, после уроков, дома, причем ежедневно. Такой речевой зарядке, вырабатывающей умение быстро и правильно произносить скороговорки, уделяется в экспериментальных классах столь большое внимание, что их список (постоянно пополняемый) находится на открытом стенде рядом с ведомостями успеваемости и учета решенных задач, листами группового контроля. Но скороговорки нужны нам не только для тренировки в произношении. Они приближают детей к роднику образной народной речи, учат вниманию, развивают воображение, чувство юмора. И главное, делают это легко и весело. Попробуем убедиться в сказанном на конкретных примерах. Вот несколько скороговорок (каждую нужно сначала запомнить, а потом, не глядя в текст, произнести предельно выразительно и быстро три раза подряд). Купи кипу книг. Три дроворуба на трех дворах дрова рубят. Рапортовал, да не дорапортовал, а стал дорапортовывать - зарапортовался. Удивительное дело: прочитать эти три предложения и уяснить их смысл совсем не сложно. А вот произнести каждое по три раза, не допустив при этом ни одной ошибки, невероятно трудно. И вот здесь-то как раз и таится вся прелесть скороговорок: они восполняют огромный разрыв между техникой тихого чтения (она у многих ребят развита хорошо) и живой речью, да к тому же еще такой, когда чистота каждого звука строжайшим образом контролируется товарищами. Ведь скороговорки по своей природе являются инструментами общего, а не индивидуального пользования - кому интересно произносить скороговорки самому себе в пустой комнате? Для тренировки - да, но тренируются-то всегда для того, чтобы предъявить свое умение другим. Непринужденность и раскованность, царящие на конкурсах скороговорок, могли наблюдать на экранах телевизоров миллионы учителей и учащихся, когда им были показаны уроки в экспериментальных классах средней школы No 5 Донецка. Взрывы смеха, беззлобного и поучительного, в сущности, единственное порицание торопливым, косноязычным, рассеянным. А скороговорка требует предельного внимания и самоконтроля - с этим согласится каждый, если попробует с ходу повторить самую простую. Как проходит конкурс? Лист с 30-50 скороговорками вывешивается на стенде за несколько дней перед состязанием, чтобы хватило времени потренироваться. Но на первых порах рискнувших участвовать в конкурсе набирается не более 20 человек. И вот день конкурса. К доске выходят первые 8 человек. Одному из них вручается лист, называется номер скороговорки и дается 3-5 секунд на подготовку к ответу. Щелчок секундомера, и участник трижды подряд произносит скороговорку. Главное требование - безошибочность. При первой же запинке ученик выбывает из конкурса. Небрежность, торопливость и самоуверенность наказываются не учителем, а самими ребятами, сидящими за партами. Реакция на ошибку мгновенная и неотвратимая: следующий! Время троекратного правильного ответа записывает в ведомость контролер - кто-то из учеников. Восемь участников - восемь скороговорок. Но если одному достанется легкая скороговорка, а другому - трудная? Несправедливо. Чтобы подобного не произошло, делаем так: ребята обмениваются своими скороговорками. Для этого 8 человек разделяются на 4 пары и проводят мини-конкурс: каждый в паре повторяет скороговорку, доставшуюся товарищу, после произнесения своей. Победителем считается тот, кто затратил меньше времени на две скороговорки. Проигравшие выбывают из конкурса, а четверо продолжают состязание на четырех новых скороговорках. Опять двое выбывают, а в оставшейся паре определяется победитель. Таким образом, на первый тур расходуется 12 скороговорок. Второй тур проводит новая группа - еще 12 скороговорок. Победители двух туров разыгрывают между собой первое и второе места на двух скороговорках. Вот и получается, что для проведения конкурса необходимо не более 30 скороговорок. Призы победителям - открытки с дарственными надписями, книжные закладки, значки (номинальная стоимость приза в данном случае не имеет никакого значения). Нельзя не заметить, что первые из трех приведенных скороговорок включают разные по способу образования группы звуков и уверенное произнесение одних никоим образом не гарантирует от грубейших ошибок в других. И в этом тоже заключена прелесть скороговорок: они никогда не надоедают. При работе с младшими школьниками нужно учитывать трудность произнесения скороговорок и начинать с более простых. Вот некоторые из них. Все покупки у прилавка упакованы в кульки. Ушел косой козел с козой. Щетина у чушки, чешуя у щуки. У осы не усы, не усищи, а усики. Тридцать три трубача трубят тревогу. Пекарь Петр пек пирог. Пора. Перо покоя просит (Пушкин). Снега первого белей в небе стая голубей. Веселей Савелий сено пошевеливай. Мороз на заре озеро заморозил. В Чите течет Читинка. Сколько скороговорок можно предложить ребятам в один день, чтобы были они интересны и не навязчивы? Практика показывает: две-три. Этого вполне достаточно, чтобы на переменах стало меньше беготни, сутолоки и уныния. Скороговорки увлекают абсолютно всех, даже если перед ребятами не ставится никакой целевой задачи. Конкурсы же вызывают просто азарт (а это совсем не плохое стремление - испытать себя), особенно если в них включаются значительно более трудные скороговорки, например такие. Расскажите про покупку. Про какую про покупку? Про покупку, про покупку, про покупочку мою. Не жалела мама мыла. Мама Милу с мылом мыла. Мила мыла не любила, Мила мыло уронила. Пришел Прокоп, кипел укроп, ушел Прокоп, кипит укроп. Как при Прокопе кипел укроп, так без Прокопа кипит укроп. Тридцать три корабля лавировали, но не вылавировали. Во поле-поле затопали кони. От топота копыт пыль по полю летит. На дворе трава, на траве дрова. Не коли дрова на траве двора. Уже только этих скороговорок вполне хватит, чтобы вести совершенно необычную, интересную и полезную работу в течение нескольких недель. А потом можно предложить новые россыпи. Ткет ткач ткани на платок Тане. Машина Романа делает сыворотку из-под простокваши. Полпогреба репы, полпогреба гороха. Дробью бьют по перепелам и тетеревам. Наш Полкан попал в капкан. На семерых сани - по семеро в санях. Тройки тронулись от околицы с колокольцами. Восемь сцепщиков сцепляли цистерны. Мыши шуршат и шарахаются в шалаше, как только слышат шаги на шоссе. Пробирается поперек реки паровой паром. За дворами в дровах трава и гуляет в дворах детвора. Всех скороговорок не перескороговоришь и не перевыскороговоришь (истинно!). Пройдет неделя-другая, и дети принесут в школу новые скороговорки, перелопатив не один словарь, возможно и до Даля добравшись с помощью родителей. Некоторое время их нужно будет хранить втайне, а потом неожиданно для всех провести конкурс без предварительной подготовки. Выдержавшие этот экзамен сохраняют устойчивые навыки говорить членораздельно и выразительно на долгие и долгие годы. Это подтверждается экспериментальной проверкой. На наших методических семинарах учителям математики, русского языка, физики и других учебных предметов предлагались приведенные выше скороговорки. И почти в каждой группе находилось несколько человек, которые с первого предъявления отлично произносили ранее им совершенно незнакомые тексты. И все они, как один, объясняли это тем, что в детстве увлекались такого рода разговорными упражнениями. В детстве! Учителям хорошо известно, как медленно и робко говорят дети в IV-V классах. Скороговорки помогают им в непринужденной, игровой обстановке освободиться не только от речевых ошибок, но и от неуверенности в себе, боязни публичного выступления. Опасная зона Беглость и высокая скорость чтения - один из показателей обученности школьников. Время от времени, учителя и методисты проводят контрольные замеры этих параметров. Плохого в этом, разумеется, ничего нет, но оценки и выводы следует делать с большой осторожностью, как, впрочем, и само тестирование. Вот, к примеру, по какому набору слов директор одной из школ проверял скорость чтения ребят: канделябр, сражение, шарманка, обсуждение, источник, эмоциональность, трансконтинентальный, ориентация, посредничество, сосредоточился, загляденье, односторонний, патрон, практическое, артиллерийский, механик, авторитет, навигация, враждебность, превращение, иностранный, отрасль, дворянство, оппозиция, миссионер, командный, постепенно, энергичный, усовершенствование, баллистический, контакт, ассамблея, психология, возмутительно, евангелисты, антракт, импресарио, продолжалось, беспощадность, лихость, базироваться, горизонтально, удесятеренный, стыкование, аббревиатура, беспорядочный, антрекот, сопротивляющийся, электротехника, инстинкт. В результате "исследователем" было установлено: 80% детей в школе, руководителем которой его только-только назначили, умственно отсталые. Совсем нелишне предложить прочитать этот ряд слов своим коллегам, знакомым, родственникам. Если кто-либо из них не уложится в 30 секунд, то его, по критерию автора "теста", тоже следует считать умственно неполноценным человеком. Несостоятельность подобного "измерения" на основе искусственного подбора слов, заведомо трудных для быстрого произношения, очевидна. Для контрольного чтения необходимо брать связный текст средней сложности и учитывать при этом не только слова, но и количество слогов в них. Кроме того, при обращении к газетному или книжному тексту всегда есть возможность проверить не только скорость и беглость чтения, но и качество восприятия прочитанного путем пересказывания его содержания. Работая со скороговорками, дети учатся быстрому и в тоже время основательному чтению. Ведь здесь нужно не только "схватить" целую фразу, но и быть внимательным к каждому слову, чтобы уловить различие похожих друг на друга по звуковому составу. А это уже путь и к орфографической зоркости. Во всяком случае, очевидно, есть смысл провести измерение беглости и осмысленности чтения детей до обращения к скороговоркам и через 2-3 месяца после необязательных упражнений с ними. Проверять технику чтения нужно и у тех ребят, кто принимал участие в конкурсах, и у тех, кто был лишь болельщиком. И в том и в другом случае "скороговорение" должно отразиться на итоговых результатах всех учащихся. Как? На этот вопрос мы предлагаем ответить читателям, которые проведут подобный эксперимент. Один важный совет: наблюдение необходимо вести одновременно в двух классах - экспериментальном и контрольном, обеспечив автономность их работы. Иными словами: ученики контрольных классов не должны знать о работе со скороговорками в экспериментальных. Для чистоты результатов лучше, если эти классы будут в двух разных школах. Но это возможно лишь при добром содружестве и сотрудничестве педагогов обеих школ. * НИ ДНЯ БЕЗ ИГРЫ * "Игра - есть потребность растущего детского организма. В игре развиваются физические силы ребенка, тверже делается рука, гибче тело, вернее глазомер, развиваются сообразительность, находчивость, инициатива. В игре вырабатываются у ребят организационные навыки, развивается выдержка, умение взвешивать обстоятельства и пр.". Так оценивала значение игр в развитии детей Н. К. Крупская. В играх и в труде, в задорных выдумках и в безудержном веселье во всем многообразии проявляются характеры и способности детей. Таких возможностей, которые раскрывает перед наблюдательным педагогом игра в плане оценки творческих задатков детей, их находчивости, изобретательности, инициативности, не может дать никакой, даже самый лучший в методическом отношении урок. "Правильно поставленная игра,- отмечает психолог В. В. Давыдов,- позволит многому научить ребенка. Как ни странно, многие родители и даже воспитатели детских садов не умеют руководить играми детей, особенно коллективными и сюжетно-ролевыми. Организация игровой деятельности детей и создание ее реквизита требуют не менее глубоких специальных научных знаний, психолого-педагогических изысканий, чем выработка медико-гигиенических норм обеспечения жизни ребенка. Но такие исследования проходят медленно, без вторжения в глубинные интересы нашего общественного воспитания". Присмотритесь: не слишком ли рано угасает наш педагогический интерес к играм, которые верой и правдой всегда служили и призваны служить развитию смекалки и познавательных интересов детей на всех, без исключения, уровнях их возрастного развития? Это ведь не секрет, что те молчуны, из которых на уроке слова не вытянуть, в играх, случается, становятся такими активными, какими мы их в классно-урочных буднях и представить себе не в состоянии. Игра уже одним только своим содержанием переносит ребят в новое измерение, в новое психологическое состояние. В игре они обретают не только равноправие, но и реальную возможность стать лидерами, вести за собой других. Их действия, раскрепощенные и уверенные, начинают выказывать и глубину мышления. Мышления смелого, масштабного, нестандартного. Включитесь в игру! Доверьтесь ей! И только тогда, наблюдая за поведением малоинициативных на уроках ребят, вы невольно зададитесь вопросом-укором: почему же на уроках с таким трудом и часто безуспешно они одолевают не столь уж сложные премудрости математики, физики или родного языка? "...В игре раскрывается перед детьми мир, раскрываются творческие способности личности. Без игры нет и не может быть полноценного умственного развития",- писал В. А. Сухомлинский. Так, может быть, следует всеми доступными средствами создавать игровые ситуации на уроках и, не превращая всего многосложного дела воспитания и обучения в одну только игру, использовать непринужденную обстановку многокрасочных, звонких, брызжущих энергией и смехом игровых элементов и на этом пути искать ответы на вековые вопросы многострадальной педагогики? 2 минуты урока - Внимание! Возьмите чистые листочки и напишите на них свои фамилии. В вашем распоряжении одна минута. Кто сможет написать больше слов – имен существительных, содержащих три буквы о? Не больше и не меньше. "Обороноспособность" - не годится: в нем 7 букв о. Только три буквы о! Например, молоко, потолок, но их писать уже не нужно. Включаю секундомер. Кто больше? Пока отсчитываются секунды, задумаемся над тем, как быстро и четко вывести ребят из игры? Как закончить ее? Вот сейчас истечет минута. Как собрать листочки? Как проверить их без больших затрат времени? Это ведь не воскресное развлечение, когда торопиться никуда не нужно,- идет один из школьных уроков, и скоротечная игра - всего только частный методический прием, помогающий мобилизовать внимание и создать обстановку непринужденности. Всякой игре, разумеется, присущ шутливый оттенок, но игра ни в коем случае не должна обращать в шутку большое и серьезное дело. Тем более стать источником конфликтов. А конфликты- вот они, рядом, и концовка игры представляет в этом отношении большую опасность. Победитель может опередить товарищей всего на одно-два слова. Но ведь эти слова он может дописать после истечения контрольного срока за какие-нибудь 3-4 секунды. Каково тогда будет победителю? Сможет ли он сам отказаться от этих слов, зная, что написал их после истечения контрольного времени? А если не сможет и затаится? Будет ли его мучить совесть, или он как должное примет такую "победу"? Все это обязан предвидеть учитель. Без умения учитывать возможные издержки игры лучше и не браться за нее. Игра - дело серьезное. И наверное, пришла пора включить изучение психологических аспектов игровых ситуаций в программы педагогических вузов, так же как и специальный курс по методике организации познавательных, подвижных и спортивных игр. Вдумаемся: организатору игры необходимы достаточно обширные знания из анатомии, возрастной физиологии, гигиены и врачебного контроля, не говоря уже о том, что он должен быть отличным педагогом и тонким психологом. Но вернемся на наш урок. Учителю не нужно собирать листочки и тем более проверять их. Просто в классе давно уже всем известно, что после слов учителя: "Первые проверяют вторых" - каждый ученик поворачивается назад и берет листок своего товарища, а те, кто сидит "на Камчатке", идут вперед и берут листочки учеников, сидящих за первыми столами. Вот и все. На это уходит не более 10 секунд. - У кого записано более 10 слов? Тишина. - Десять? Девять? Восемь? Первая рука. Учителю теперь остается только собрать 4-5 листочков с наибольшим количеством слов и назвать имена победителей. Вся игра продолжается около 2 минут. Причин для обид нет. Плутовство исключено. Конфликтные узлы нейтрализованы. Новый класс - новая игра На перемене ребята будут горячо обсуждать неиспользованные варианты что конечно же, не ускользнет от внимания учеников из соседних классов. По этой причине провести такую же игру не только на следующем уроке, но через 3-4 недели у соседей нельзя. В победителях окажутся те, кто заранее продумает варианты ответов и поэтому окажется недосягаемым для остальных. Причина такой блестящей победы ни для кого не будет секретом, и победитель тотчас же станет предметом оскорблений и насмешек. Этого не произойдет, если в распоряжении учителя будут десятки разнообразных игр, варьировать которые можно на протяжении всего учебного года, не повторяясь. Вот, например, вариант игры в слова. Снова на первых столах четвертушки чистой бумаги, и многим кажется, что сейчас будет проведена та же игра, которая только что прошла в соседнем классе. Но... Учитель раскрывает плакат с новым заданием. Столичный город. Река. Растение. Животное (млекопитающее). Рыба. Птица. Съестной продукт. Предмет домашнего обихода. Имя (мужское или женское). Профессия. - Условия игры: необходимо записать 10 слов, каждое из которых должно начинаться с буквы «к». Время выполнения - 1 минута 15 секунд. Начали! Строго говоря, если все слова должны начинаться с буквы «к», то достаточно и одной минуты. Такие слова, как Казань, Кубань, каштан, кулан, карп, канарейка, колбаса, кровать, Константин и кочегар, вполне можно написать за 40-50 секунд, но если первой буквой назвать, к примеру, «д» или «т», то, для того чтобы успешно справиться с заданием, и 5 минут будет мало. Это лишь примеры возможных игр. С них можно начать. Главное – пробудить любознательность, активность. Почувствовав вкус к играм, ребята включаются в их подготовку, читают самую разнообразную литературу, журналы, сборники занимательных игр. Тут важно найти новые стимулы, чтобы поддержать желание "рыться в книгах", обращаться к первоисточникам. Так идет расширение круга интересов школьников, прививается и закрепляется потребность в самостоятельном добывании знаний. В школе можно создать целый банк игр. Для этого подойдет обычный книжный шкаф в учительской. В нем - 30 ячеек с выдвижными ящиками (по количеству классов в школе). В каждом ящике - два отделения. В первом расположены плотные листы бумаги с краткими описаниями разнообразных игр. На первых порах таких листов может быть от 50 до 100, но со временем их количество будет расти. Новые игры можно обсуждать на заседаниях методических секций или педагогических советов. Вторые отделения в ящиках сначала пустые. После проведения игры учитель переложит в это отделение карточку с ее описанием. Вот и все. Это гарантия, что одна и та же игра не будет проведена в одном классе дважды. Главное правило На волейбольной или баскетбольной площадке, на футбольном ли поле, во всякой коллективной игре не должно быть места ни оскорблениям, ни негодованию, ни упрекам. Шутки - пожалуйста, улыбки - сколько угодно! Но гневу, окрику, грубости - нет, нет и еще раз нет! Об этом нужно напоминать многократно, не уставая. И не во время игры, а еще до ее начала, когда нет причин применять санкции. За нарушение этого правила во время игры следует немедленное предупреждение, а в случае повторения - безапелляционное удаление. Вне зависимости от того, кто совершил проступки - лучший или худший игрок команды. Игра забудется, результат ее - тоже, оскорбление словом может ранить надолго. Словом можно убить, Словом можно спасти, Словом можно полки за собой повести! Эти слова поэта должен знать каждый ученик. А играть хорошо только тогда, когда игра в радость. * ВИДИМОЕ И НЕВИДИМОЕ * Все остальное многочисленные посетители экспериментальных классов замечают позже, но одноместные парты бросаются в глаза сразу. Они-то и вызывают первую волну вопросов, хотя интуитивно каждый понимает, что сидеть за одноместным столиком удобнее, чем за двухместной партой. Смущает, правда, необходимость делать эти парты собственными силами, но тут уж, как говорится, глаза страшатся, а руки делают. Так было везде, где начиналась экспериментальная работа. В средней школе No 13 все хлопоты по изготовлению одноместных парт заданной конструкции взяла на себя директор школы Елизавета Трофимовна Демкович, а в 136-й ими занимался учитель труда Осип Иванович Зубчевский, в 5-й группа учителей труда, обучавшихся на курсах повышения квалификации при областном институте усовершенствования учителей, сделала 44 одноместные парты всего за два дня. Основой послужили стандартные двухместные трубчатые парты. Их разрезали автогеном и покрыли новым слоем краски. Рабочая поверхность одноместных столиков должна быть горизонтальной: по экспериментальным программам ученики выполняют в три раза больше практических работ, чем в обычных условиях, и все - индивидуально. Никакой групповщины. Никаких совмещений. Глубинное проникновение во все тонкости практикумов возможно только тогда, когда все сделаешь самостоятельно. Тем более - расчеты. При недостаточном количестве оборудования одновременно выполняется несколько разных работ. В обычной классной комнате 40 столиков устанавливаются в 8 рядов, по 5 в каждом. Между столиками - 4 прохода. Столики, стоящие у боковых стен, придвигаются к ним вплотную. При такой расстановке столов каждый ученик может свободно выйти к доске. Существуют правила, запрещающие одновременное встречное движение по одному проходу к доске и от доски. Проходы неширокие, неизбежно возникнут заминки, на это тратится время. Так что требование двигаться в одну сторону понятно всем. Стенды При работе в новых методических условиях появляется необходимость в оперативной информации, доступной каждому. Ведомости группового контроля знаний, сообщения о результатах в различных турнирах, состязаниях, играх и спортивных соревнованиях, листы учета решенных задач и текущих оценок, списки скороговорок - эта и другая документация, отражающая многоликую жизнь класса, помещается на стенде. Размеры стенда (или двух стендов) таковы, что он почти полностью закрывает заднюю стену класса. На переменах возле стенда всегда толпятся ребята: читают материалы, вносят новые данные в различные ведомости. А на уроках стенд за спиной, и все внимание - делу. Доска. Доска! Доска!! Доска у нас тоже особая: от стены и до стены, с общей площадью более 25 квадратных метров, а поверх нее - два скользящих крыла, которые могут располагаться по отношению к основной доске в шести различных положениях, не считая промежуточных вариантов. В чем преимущества такой доски? 1. Большая рабочая поверхность позволяет вести подготовку к устным ответам одновременно б-8 ученикам, выполнять множество чертежей (например, на уроках геометрии) и сохранять их сколь угодно долго. 2. Совершенно незаменима большая доска при ответах по листам группового контроля, когда в перекрестном опросе принимают участие одновременно 12-15 ребят, каждый из которых сопровождает свои ответы рисунками, чертежами и формулами, предварительными записями-выводами, математическими выкладками и т. д. |
||||||||||||
ВСЭ. Другими словами: