Сухомлинский В. А. Как воспитать настоящего человека

Скачать 5.05 Mb. Название Сухомлинский В. А. Как воспитать настоящего человека страница 38/38 Дата 12.02.2016 Размер 5.05 Mb. Тип Документы

Тот не мужчина с мужественным сознанием труженика, борца, будущего воина и мужа, будущего отца, у которого к 14—15-летнему возрасту не сложилась в заветном уголке величайшая ценность его души — сто, двести книг, которые он с трепетом сердца читал ночь напролет, над которыми встретил рассвет, которые стали для него откровением, благодаря которым учитель стал для него другом, единомышленником, его мысль слилась с мыслью учителя, и он стал дорогим его сердцу наставником жизни — вот где капля всепобеждающего противоядия от дурного и преступного, вот где всесильный магнит, влекущий юную душу к знаниям, познанию. Дорогие отец и мать, озабоченные судьбой сына своего, дорогой коллега учитель, не знающий ни минуты покоя от забот, как воспитать настоящего человека, помните, что в этой капле, в этом магните и начинается трудовое воспитание! Умственная страсть, богатая интеллек- 279 туальная жизнь — вот могучая сила, благодаря которой юная душа становится жадной и ненасытной к величайшему человеческому богатству — знаниям. Никакими цепями не привяжешь подростка к парте, никакими ухищрениями не заставишь учиться, если уже в 14—15-летнем возрасте на собственном опыте он не постигнет истину, что величайшее человеческое счастье — это возможность учиться, познавать, знать, становиться сегодня умнее, чем был вчера. Самое страшное горе — горе для семьи, горе для школы, горе для общества, если молодому человеку не хочется знать. Это мрак, в котором мне видятся очертания скамьи подсудимого и угрюмая тюремная стена. Нежелание знать — это символическая железная решетка, которой человек закрывает от себя безграничное синее небо; вместо символической потом может появиться настоящая. Миссию воспитателя юношества я вижу в том, чтобы вместе с каждым подростком, юношей построить здание его интеллектуальной жизни. Подлинный наставник ныне тот, кто умеет увлечь, одухотворить, вдохновить. Быть воспитателем юношества — значит встречаться с подростком, юношей не только на уроке. Это значит быть с ним единоверцем — да, не бойтесь этого слова! — и единомышленником, тянуться друг к другу, находить великое счастье удовлетворения потребности человека в человеке. Пробуждать в подростке жажду человека, удовлетворять ее мудро и настойчиво — жажду умного, твердого в своей вере человека, к которому бы подросток тянулся как к свету и добру, а подчас и как к своей единственной защите, — вот в чем один из секретов современной педагогики! Я убежден, что подростка одухотворяют, вдохновляют знания только тогда, когда он встречает на своем пути человека, одержимого страстью к познанию, неутолимой жаждой знать, знать, знать. Вот это и есть та вера, которую мы должны как величайшее духовное богатство передавать молодым: вера в истинного человека. Если каждый одухотворен этой верой, если наставник и его питомцы-единомышленники и единоверцы, в школе царит всепобеждающая атмосфера труда, а лень и безделье становятся мерзостью. Вкус к труду не будет постигнут, если вы, уединившись со своим трудным, строптивым, бывает, непостижимым в своей сложности по- дростком, не пленили его своими мыслями, не оставили в его душе следа на всю жизнь... а порой нужно, чтобы прикосновение его к вашей мысли, к вашей вере перевернуло его душу, заставило задуматься над смыслом и целью жизни. Я считал бы свой труд в школе беспросветной тьмой, если бы не верил, что самый трудный, самый сложный подросток ждет этого прикосновения мысли, прикосновения ярких человеческих страстей — часто он и сам не отдает себе отчета, в чем его ожидания! Откройте перед подростком радость общения с настоящим человеком — и он в своих жизненных принципах, в своей убежденности будет не мягким тестом, из которого первый встречный вылепит, что ему захочется, а неодолимым кремнем. Он не только не будет подвержен опасности поддаться чуждому, нежелательному влиянию, но сам станет грозой для очагов этого влияния. Его надо будет не оберегать от опасностей (например, от «улицы»), а, наоборот, посылать 280 туда, где опасно, зная, что столкновение кремня с опасностью высечет огонь. Задумайтесь, мой друг-педагог, часто ли происходит в школе то, что должно быть, по существу, главным в воспитании подростков и юношества — вот это тонкое прикосновение одной души человеческой к другой душе, такое прикосновение, которое озаряет тянущегося к счастью человека, пробуждает в нем дремлющие силы, зажигает страсть к познанию, рождает и укрепляет веру в то, что истинное счастье в жизни — быть неутомимым тружеником, что учение, познание — это самый сложный и нелегкий, напряженный и счастливый труд. Как это ни парадоксально, однако беда эта пока что остается главной в жизни множества школ: нет прикосновения человека к человеку; трудные и колеблющиеся, нестойкие и неустойчивые не находят своей опоры. Тот, кто соскальзывает на дурной путь, — это люди глубоко одинокие, несмотря на то, что их окружают многие старшие и сверстники, несмотря на то, что ежедневно им долбят: этого нельзя! Это недопустимо! Это мерзко! Дай слово, что не будешь плохим (впрочем, иногда бывает и так, что человека предоставляют самому себе, ему уже и этого никто не говорит). Чувство омерзения мерзким и гнусным пробуждается в юной душе лишь тогда, когда она постигает счастье красивого... Школа — это, по моему глубокому убеждению, прежде всего, образно говоря, мир человеческих прикосновений, прикосновений мудрых и знающих, опытных и стойких к ищущим и жаждущим понять и постигнуть, к нестойким и неустойчивым. У каждого учителя, у директора школы в особенности, — свои единомышленники и единоверцы. Дело вовсе не в том, что кто-то к кому-то прикреплен — об этом не надо говорить, все это чепуха. Дело в том, что меня навсегда связала судьба с наиболее яркими, наиболее сложными и, по-моему, наиболее интересными подростками, они вошли в мою жизнь, стали частицей моего существа, мой неугомонный и беспокойный дух уснул бы, успокоился, а поэтому исчезло бы мое творчество и мое мастерство, если бы не они. Не должно быть в школе ни одного человека, жизнь которого в годы отрочества и ранней юности прошла бы в одиночестве, без прикосновения мудрого и нравственно стойкого человека, — вот, по-моему, одна из важнейших закономерностей воспитания; если она станет реальностью, общество вздохнет с облегчением. 3. С малых лет мы учим своих питомцев дорожить жизнью и свобо- дой, познанию той простой и вместе с тем мудрой истины, что жизнь и свобода — величайшие человеческие ценности, в которых выражается самая сущность человека. Только в том случае, если это познание стало красной нитью воспитания, у человека вырабатывается стойкий иммунитет против правонарушений и преступности. Без этого познания немыслимы нетерпимость, непримиримость к мерзостям. Для того, кто постиг, что такое жизнь и свобода, мерзость становится лично непереносимой. По-настоящему умеет презирать и ненавидеть зло, по- настоящему восстает и борется за добро тот, кто всеми силами своей души любит жизнь и свободу. Осторожно прикасайся к человеку, учим мы детей, подростков, 281 юношей, жить среди людей — это все равно что ходить в сказочном саду, где вокруг тебя тончайшие лепестки цветов с дрожащими на них каплями росы; надо так прикасаться к цветам, чтобы не упала на землю ни одна капля. Среди нашего школьного двора — стеклянный домик, рядом с ним — кусты розы. Это, образно говоря, градусники, которыми мы измеряем температуру организма, имя которому — нравственное здоровье коллектива и всех наших сложных и нелегких личностей. В течение многих лет не разбито ни одно стеклышко в стеклянном домике, капли росы не падают на землю от грубых прикосновений, — значит, всё в порядке. Если хотите постоянно проверять самих себя, как ваши питомцы относятся к величайшим ценностям — жизни и свободе, в особенности как умеют пользоваться свободой, поставьте этот градусник. Очень трудно найти слова и образы для того, чтобы объяснить детям, что такое жизнь и смерть, свобода и лишение свободы, не только объяснить, но и воспитать у каждого глубоко личное отношение к этим ценностям. Я считаю в нравственном воспитании важной задачей, чтобы дети глубоко поняли: жизнь могучая и всепобеждающая, но в то же время нежная и нередко беззащитная, легко уязвимая ценность; порой возникают такие обстоятельства, когда достаточно одного жестокого слова, равнодушного взгляда, чтобы тоненькая нить жизни перервалась. У меня в этической хрестоматии есть рассказы о житейских историях, смысл и мораль которых сводится к тому, насколько чутким и бережным надо быть к этой тоненькой нити. Эти рассказы заставляют детей задумываться над самой сущностью человеческого бытия. Как только ребенок" переступил школьный порог, меня больше всего интересует, какими духовными нитями связан он с родными и близкими. Нормальное нравственное развитие, гармония любви, счастья и труда (а от этой гармонии, в сущности, зависит моральное здоровье человека), возможно только при том условии, если ребенок убежден: я кому- то очень, очень нужен. Я для кого-то безмерно дорог. Кто-то видит во мне смысл своей жизни. Но и я кем-то очень, очень дорожу, без кого-то я не могу жить, кто-то для меня безмерно дорог. Может быть, это убеждение не выступает в виде отчетливой мысли, но оно наполняет все человеческое существо ребенка переживанием радости, полноты жизни. Ласка, радость духовного общения с родными, особенно с матерью, сердечная близость с матерью и отцом — это не только источник гармонии любви, счастья и труда. Это также источник долга, долженствования человека перед челове- ком. Одна из причин преступлений — совершенное безразличие человека к тому, что о нем думают родные и близкие. И наоборот, мерзость — а преступление есть величайшая мерзость — вызывает у человека презрение, гнев тогда, когда он связан многими духовными нитями с другими людьми, когда он осознает и переживает: каждый мой дурной шаг — несчастье для родных и близких. Истинное воспитание, высвечивающее перед глазами маленького человека мерзости, отталкивающее от мерзостей и вдохновляющее на борьбу с ними, — это воспитание человеческого долженствования. Если вы хотите, чтобы сын ваш не вступил на дурную дорожку преступности, воспитывайте у него 282 умение любить человека, дорожить жизнью, здоровьем, покоем, счастьем родных и близких. Вы умеете дорожить вашим сыном лишь тогда, когда вы безмерно дороги для него, — вот еще один золотой ключик от волшебной шкатулки мудрости воспитания. Настоящие плоды вашей любви к сыну — это его любовь к вам. Душевно богатым ваш сын становится тогда, когда он отдает вам свои богатства. Ваша щедрость — в мудрой скупости. Как же, как добиться, чтобы для сына вашего самым главным богатством, самой большой радостью был человек? Как добиться, чтобы любовь вашего сына к вам, матери и отцу, была для него, образно говоря, могучим светильником ответственности, освещающим ему прямую дорогу честной жизни? Дорого то, что создается, созидается. И любовь — это прежде всего большой, нелегкий, «черный» труд. Труд любви — основа человеческой преданности и ответственности человека перед человеком. Я всегда мечтал, чтобы и в школе, и в семье царствовала эта тонкая, одухотворяющая юные души вещь — труд любви. Какое это всесильное и надежное противоядие от мерзости! Труд любви заключается в том, что человек вкладывает силы своей души в другого человека и, совершая этот труд, обретает то, что становится для него самым дорогим. Труд души... Это несравненно сложнее и богаче, чем принести одиноким старикам воды или нарубить дров. Труд души — это значит страдать, болеть страданиями и болями человека, прежде всего матери, отца, сестры, брата, дедушки, бабушки. Не бойтесь открывать юную душу для этих страданий и мучений — они благородны. Пусть 9-летний сын ночь не спит у постели заболевших матери или отца, пусть чужая боль заполнит все уголки его сердца, поглотит все силы и устремления. Наверное, я не ошибусь, если скажу, что одна из самых мучительно трудных вещей в педагогике — это учить ребенка труду любви, труду души. Я учу своих маленьких питомцев видеть и чувствовать слабенький огонек жизни, теплящийся в душе бабушки и дедушки. Я не опасаюсь сказать детям, что этот огонек скоро угаснет и им, маленьким, надо беречь его. Считаю большим успехом воспитания, если мне удалось пробудить в юном сердце боль жалости, слезы угрызения совести при одном воспоминании, при одной мысли о том, что я причинил своей бабушке какую-то обиду или огорчение. Принести человеку радость и в этом найти свою собственную радость — вот в чем труд души, труд любви, которому мы учим детей. Мы зорко и придирчиво всматриваемся в жизнь, в деяния своих питомцев, задумываясь над одним из главнейших вопросов человековедения и нравственного воспитания: научился ли ты желать приносить радость своим родным, умеешь ли трудиться, чтобы повелевать этим самым благородным человеческим желанием? Мы учим повседневно и неустанно — как желать и как поступать, чтобы приносить радость родным. В жизни тысячи обстоятельств, когда ребенок, одухотворенный нашими поучениями, сам чувствует: вот здесь труд любви. Дорожить жизнью и свободой научится лишь тот, кто в детстве постиг мудрость ограничения своей свободы и желаний. Эта мудрость — один из самых тонких инструментов воспитания. Бездумное отношение к свободе, неумение властвовать над желаниями превращает дитя, об- 283 разно говоря, в живой комок произвола. Произвол этот — опаснейшая вещь, он таит в себе те глухие, необузданные, дремлющие до поры до времени силы, которые «неожиданно», как кажется с первого взгляда, толкают человека на преступление. Я уверен: многие не умеют дорожить свободой из-за того, что не представляют, что значит ее потерять. Тот не человек, кто в годы детства и отрочества не пережил того мудрого и мужественного состояния, когда надо, необходимо отказаться от желания, исполнение которого сулило столько удовольствий, и заставить себя делать нечто противоположное. Обуздание желаний — тонкий резец, без которого не обойтись ваятелю благородства. Умейте пускать этот резец в дело! Не давайте воли желанию, если исполнение его вовлекает человека в мерзость, опасайтесь этого, как гнойника, потому что мерзость, совершенная в состоянии неудержимого порыва к удовольствию, наслаждению, — это мерзост), затаившаяся глубоко внутри, это гнойник в глубине. Дорогой мой коллега-педагог, уважаемые отцы и матери! Мудрое и мужественное управление желаниями — это та волшебная дирижерская палочка, по мановению которой творится гармония человеческой красоты. Возьмите в руку эту палочку. Научитесь управлять ею — и вы овладеете дисциплиной души вашего питомца, вашего сына. А дисциплина души — это обратная сторона того, что мы назвали непримиримостью к мерзости. Опасайтесь оказаться во власти желания, исполнение которого может привести вас к мерзости, учу я детей. Умейте приказать себе отказаться от исполнения желания, безобидного с первого взгляда и мерзкого по своему существу. Если вы переступили через этот приказ раз, переступили второй раз, третий, вы можете стать преступником. Преступление начинается с того, что безвольный, слабовольный человек переступает черту, за которой начинается мерзость. 4. Предотвращение опасности соскальзывания на дурной путь право- нарушений и преступности мы видим также в том, чтобы в человеке не зародилось бесстыдство. Бесстыдство — опасный порок души; бесстыжему человеку вначале безразлично, что о нем думают люди, а потом — доходит и до этого — безразлична собственная судьба. На во- прос судьи о профессии один шестнадцатилетний парень, совершивший тяжкое преступление, ответил: хулиган... Что еще можно найти равно- значное такому падению человека?.. Наглость, подлость, отступниче- ство, предательство — каждый из этих пороков — дитя бесстыдства и пустоты души. Что надо делать, чтобы предотвратить зарождение этих пороков и их духовной матери — бесстыдства? В школе не должно быть пустословия и пустомыслия. «Берегите слова!» — хочется посоветовать воспитателям. Будьте очень осторожны и осмотрительны, побуждая детей высказывать свою мысль. Не вкладывайте в уста дитяти слова, смысл которых оно еще не может постигнуть! Не допускайте, чтобы высокие, святые слова, особенно слова о любви к Отечеству, превращались в разменную монету. Настоящая любовь молчалива. Вызывает недоумение организация конкур- 284 сов: кто напишет лучшее сочинение об Отечестве, о своих собственных патриотических чувствах... Нельзя этого делать, товарищи... Пусть увлечет детей и юношество другой конкурс: кто вырастит лучшую дубраву, кто превратит мертвый пустырь в плодородную почву. Надо учить любить, а не учить говорить о любви. Учить чувствовать и хранить свои чувства, а не учить подыскивать слова для того, чтобы сказать о несуществующих чувствах. Так плодится лицемерие. Вообще важно учить говорить, но не менее важно учить молчать. Бесстыдство порождается невыполнимыми обещаниями. Не вынуждайте ребенка давать обещание, к которому он духовно не подготовлен, для которого у него нет еще сил и твердости души. Если он сам что-нибудь обещает, выслушайте, поверьте, но в то же время скажите: опасайся давать обещание, если не уверен, что сдержишь его. Помните, что дурная привычка часто давать слово, обещание и забывать о них порождает одеревенение, окостенение сердца, оно не чувствует мерзости лжи. Пусть в школе (так же и в семье) царствуют правда и доверие. Пусть каждое слово, произнесенное в школе, дает плод, а не остается пустоцветом. Вот в чем заключается смысл той работы души, которая предупреждает правонарушения и преступность.