Личностно-педагогический конфликт в школе между учениками и учителем
|
|
 Скачать 61.38 Kb.
|
|
Личностно-педагогический конфликт в школе между учениками и учителем Один из самых распространённых типов межличностного конфликта в современной социальной ситуации — это конфликт между педагогом и учеником. Здесь присутствует прежде всего поколенческий конфликт, столкновение возрастных непониманий, психологических несостыковок, некоторый разрыв культурно-исторического континуума. Из своего педагогического опыта я могу привести одно свидетельство. В пятом классе на уроке обществознания мы обсуждали тему: «Проблемы подростка (а ребята пятого класса — 11-12 лет — есть уже младшие подростки) и проблемы взрослого». Мы много обсуждали эти вопросы, и я и ученики говорили о разных проблемах, о том, в чём различие между проблемами взрослых и проблемами детей, и мне запомнилась мысль, высказанная одним из учеников: «Отличие в том, что взрослый может решить проблему подростка, а подросток не сможет решить проблему взрослого». Фраза звучит почти афористично и имеет большой смысл. Не то, чтобы мысль, высказанная в ней, есть мысль наверняка истинная, но эта мысль заставляет задуматься о различиях в психологическом мире детей и взрослых, в их ментальных установках, в их эмоционально-интеллектуальных настроениях и предпочтениях. То, что кажется важным и значимым для ребёнка, кажется пустяком взрослому — он и считает, что проблемы ребёнка легко решить, так как с его точки зрения — это не проблемы вовсе, а детские капризы и блажь. Не пускают гулять, поругали, накричали, получил «двойку», ушиб палец — Господи, какая ерунда! Дело в том, что, если мы даже можем умом своим попытаться понять ребёнка и встать на его место и воспринять его точку зрения, но эмоционально, «всем существом своим» (как любил говорить Лев Николаевич Толстой) мы уже не можем влезть в детскую шкуру именно потому, что уже выросли из неё и по настоящему, подлинно, если мы признаемся самим себе — мы эмоционально глухи к детским переживаниям и потребностям, как бы мы не были добры к детям и как бы их не любили. «Детство, ковш душевной глуби...»(Б. Пастернак). Но до этой глубины взрослый человек уже не достаёт. В этом глубинном и неотменимом и непреодолимом психологическом отчуждении и есть корень всех проблем отношений между взрослыми и детьми, есть истинная причина конфликтов детей и взрослых. Возможности сопереживания, возможности эмпатии у нас, взрослых людей, по отношению к переживаниям и тревогам детей очень ограничены. Мы — не понимаем детей, не принимаем их точку зрения, но можем вжиться в них, в их чувства и их понимание окружающего их мира и их, детей, места в этом мире. Такой конфликт непонимания я бы назвал опытом осознания несоизмеримости детского и взрослого психолого-эмоциональных состояний и восприятий действительности. Как же можно пережить этот опыт, гармонизировать его во взаимодействии двух сторон, двух участников этого опыта, двух антагонистов «детско-взрослого» психоэмоционального конфликта? Мне представляется, что — и это очевидно — главные усилия здесь должен прилагать взрослый человек. Понятно — у него больше жизненного опыта, он ведь — обладатель не только своего опыта, но — хотя бы и в воспоминаниях — опыта своего детства, правда, уже покрытого заскорузлой коркой времени и остывшей лавой умерших эмоций. Ребёнок a priori обладает только своим, детским опытом, он не может вжиться в шкуру взрослого, он им, взрослым только становится. Я считаю, что именно воспоминание есть ключевой момент в опыте разрешения данного конфликта несоизмеримости детского и взрослого восприятий и оценок реальности и событий реальности. Взрослый человек должен вспомнить не только своим умом, холодно-рационально, но вспомнить — попытаться это сделать — своей эмоциональной памятью то, что он чувствовал в подобной ситуации, которая для противостоящего (не в смысле противника, а в смысле позиционирования по другую сторону конфликта) ребёнка представляется — и является для него воистину! - серьёзной, тревожной и даже драматичной (а то и трагичной в его преувеличенном детском воображении). Ребёнок в силу ограниченности своего кругозора, неразвитости социального и личностного сознания, гораздо эгоистичнее взрослого, ребёнок есть сам по себе мир, он есть мир в себе par excellence, он именно становящаяся личность как субъект социокультурного действия. Все — или почти все — помыслы ребёнка направлены на себя, на своё личное благо. Это есть именно тот первобытный инстинкт самосохранения, который по мере взросления умеряется и стушёвывается в человеке воспитанием и социокультурной практикой, «притиркой» к другим людям, к их интересам и потребностям. Взрослому человеку, стремящемуся к гармоничному взаимодействию с ребёнком, необходимо учитывать этот укоренённый в нём эгоцентризм, центрированность на себе (Пиаже), выводить ребёнка из этого эгоизма — но понимать его и принимать как данность. Вообще-то говоря, главная причина, скорее даже, предпосылка межличностных конфликтов — это нежелание и неумение встать на позицию другого человека, посмотреть на ситуацию глазами своего vis-a-vis, вообразить себя на его месте. От этого — эскалация конфликта, ожесточение, озлобление, чувство фрустрации и эмоциональной опустошённости. «Жестокость проистекает из недостатка воображения» - сказал Оскар Уайльд. Так как же важно это воображение сердца, воображение чувства в отношениях с детьми, во внимании к нуждам и потребностям детей! Да, с нашей точки зрения — это ничтожные нужды и потребности, но для ребёнка — это и есть самое главное, определяющее его место в мире, суть его отношений с миром. Для ученика начальной (да и младшей средней школы — до 6-7 класса), особенно для сильномотивированного учащегося, низкая отметка означает очень сильное негативное эмоциональное переживание. Ему кажется несправедливой такая оценка, тем паче если он прилагает старания для получения более высокой отметки. Не зря говорится : «Отметка — зарплата ученика». Если он получил зарплату более низкую, чем та, на которую он рассчитывал по своим (субъективно оцениваемым им самим) усилиям, то он считает того, кто «начислил» ему такую низкую зарплату, то бишь учителя, несправедливым человеком и часто будет стараться доказать ему это теми способами, которые есть в его распоряжении. Ученик может стремиться доказывать свою «годность» с одной стороны, и «негодность» учителя как справедливого оценщика с другой стороны, даже такими средствами и таким поведением, которые нам, как взрослым граждански и нравственно зрелым людям, кажутся — да и являются — некультурными, нецивилизованными, раздражающими, и порой — вызывающими и хамскими. Учителя это ещё больше «напрягает», он раздражается и ещё более сердится на ученика, ещё более убеждается в справедливости поставленной им отметки и данной им оценке — как учебным способностям, так и личным качествам учащегося, ещё более теряющего в его глазах. Очевидная причина и начало конфликта — поведение ученика, но предпосылка-то конфликта — отметка, поставленная ученику учителем. Да, даже если — и скорее всего — эта отметка справедлива, но — она справедлива пока только в глазах учителя. Надо эту справедливость объяснить ученику, надо, чтобы он понял и принял справедливость именно такой оценки своего ученического труда — и тогда-то конфликт и не возникнет, ибо не будет предмета конфликта, а именно — различия в понимании одного и того, одной и той же отметки за сделанную работу, которая с точки зрения учителя сделана плохо, а точки зрения ученика — хорошо. Что должен сделать учитель в этой ситуации? Понять и объяснить. Понять, принять не только разумом, но своим эмоциональным разумом, принять сердцем значимость и важность данного типа оценивания учебных усилий школьника вообще и этой оценки в частности. Ведь и мы, когда были в таком возрасте, придавали огромную важность школьным оценкам, оценки были для показателям значимости нас, становящихся, формирующихся личностей, значимыми именно в личностном плане — как самооценка, самоутверждение, самоуважение: «Я получаю хорошие отметки, следовательно — я успешен, я — полноценный человек». Ведь не такие ли мысли — хотя бы и подспудно — возникают и у взрослых людей, у которых успешность в своих собственных глазах и сознание и чувство самоуважения тоже во многом — если не по преимуществу — определяются материальным достатком и заработком, особенно в сравнении с близким и однотипным социальным окружением (для ученика такое окружение — его класс и школа, а для взрослого занятого человека — его родные и его окружение на рабочем месте). Быть признанным в своей группе — в так называемой референтной группе — это очень важное достижение как для ребёнка, подростка, так и для взрослого человека, да что говорить - для подростка это гораздо важнее. Мы это прекрасно знаем - «стадность» и «стайность» подростков вошли в поговорки. Так вот — и в этом тоже состоит задача педагога как психолога и воспитателя — нужно сделать так, чтобы эта «стадность» была со знаком плюс, а не со знаком минус. Стадность скорее по хорошим отметкам, нежели по дурным привычкам. Учитель и должен направить ученика в эту струю хорошего поведения, а, следовательно, адекватного самооценивания, не заниженного, требующего эмоционально-психологической компенсации на стороне, и не завышенного, чреватого падением и разочарованием. Учителя — это воистину педагоги: они ведут своих воспитанников по дороге жизни, а, может быть, они и рабы — как греческие педагоги. Рабы своего призвания, привязанные призванием и профессией к своему делу и своим воспитанникам. Пойми, разъясни и направь в нужное русло — вот задачи учителя. Конфликт исчерпается потому, что исчезнет почва для него — исчезнет непонимание. Стань ребёнком — хотя б на миг, скажем мы учителю. Итак, понимание — ключ к разрешению конфликта «ученик — учитель». Понимание это требуется прежде всего от учителя как стороны более опытной, старшей, умудрённой, ответственной за будущее своих учащихся. Понимание именно в смысле вчувствования, вживания в шкуру ученика, понимание как эмпатия. |